Уязвимость – это наше самое точное измерение мужества.
Уязвимость — это место рождения инноваций, творчества и перемен. Творить – значит создавать то, чего никогда раньше не существовало. Нет ничего более уязвимого, чем это.
Теодор Рузвельт: «Критик не имеет значения. Важен не тот человек, который сидит и указывает, как делавший дела мог бы сделать лучше, и как он падает и спотыкается. Заслуга принадлежит человеку на арене, чьё лицо испачкано пылью, кровью и потом. Когда он на арене, в лучшем случае он побеждает, а в худшем — проигрывает, но когда он терпит неудачу, когда он проигрывает, он делает это с большой смелостью».
Стыд
Главное, что нужно понимать о стыде, – это не чувство вины. Вина – это фокус на поведении, а стыд – это фокус на себе. Чувство вины – это "я сделал что-то плохое". Стыд – это "я плохой". Чувство вины: «Мне жаль. Я совершил ошибку». Стыд: «Мне жаль. Я – ошибка».
Стыд очень, очень сильно коррелирует с зависимостью, депрессией, насилием, агрессией, издевательствами, самоубийствами, расстройствами пищевого поведения. Чувство вины обратно коррелирует с этими вещами.
Эмпатия – это противоядие от стыда. Если поместить стыд в чашку Петри, то для его экспоненциального роста необходимы три вещи: секретность, молчание и осуждение. Если поместить то же самое в чашку Петри и полить его эмпатией, стыд не сможет выжить. Два самых мощных слова, когда мы находимся в борьбе: я тоже.
Если мы хотим найти путь друг к другу, то уязвимость будет этим путём. И я знаю, как соблазнительно стоять за пределами арены, потому что я думаю, что делала это всю свою жизнь, и думать про себя, что я пойду туда и надеру задницу, когда буду пуленепробиваемой и когда я буду совершенной. И это соблазнительно. Но правда в том, что так никогда не бывает. И даже если вы будете настолько идеальны, насколько это возможно, и настолько пуленепробиваемы, насколько это возможно, когда вы придёте туда, это не то, что мы хотим увидеть. Мы хотим, чтобы вы вошли. Мы хотим быть с вами и напротив вас. И мы просто хотим, чтобы мы сами, люди, о которых мы заботимся, и люди, с которыми мы работаем, осмелились на многое.