Из книги Александра Бека "Волоколамское шоссе"
Из кармана кителя Панфилов вынул зажигалку.
— Вот получил подарок из Алма-Аты. Но что-то капризничает… Забросить неудобно. Посмотрите-ка, товарищ Заев. Ведь, кажется, вы оружейник.
Заев взял сияющую никелировкой вещицу, крутнул стальное колёсико загрубелой подушечкой большого пальца — брызнули белые искры, но огонёк не затеплился. Заев ещё раз высек пучок искр, и снова впустую.
[…]
Ещё некоторое время Заев продолжал держать зажигалку в кулаке. Затем лёгким, без усилия, движением пальца снова высек искру. И фитилёк вдруг запылал.
— Дело простое, товарищ генерал. Бензин малость тяжёлый. Недостаточной очистки. Летучесть недостаточная. Надо согреть в руке.
Глаза Заева уже не были скрыты, тенями бровных выступов. Неясная, неполная улыбка удовлетворения прикрасила его нескладные черты.
— Только и всего? — воскликнул Панфилов.
Теперь он сам добыл огня. Задул и вновь зажёг.
— Послужит, послужит, — довольно проговорил он. — Спасибо, сынок. — И повертел зажигалку. — Значит, подержать в руке, согреть?.. Любопытно, очень любопытно…
***
Сев возле меня, Панфилов достал, раскрыл коробку папирос «Казбек».
— Берите. Покурим, товарищ Момыш-Улы.
Чиркнув спичкой, он поднёс мне огонёк. Его неначальственная, нечиновная манера позволила мне спросить:
— Товарищ генерал, где же ваша зажигалка?
— А, зажигалка? — Он почему-то лукаво прищурился. — Подарил сегодня одному человеку. Сказал ему, что подарок со значением. А когда-то хотел преподнести вам. Тоже со значением. Вы меня понимаете? [Панфилов намекает на чрезмерно жёсткое отношение комбата к подчинённым].
Да, я понимал. Даже и сейчас, перед тем как вернуться к нашему прерванному разговору, Панфилов двумя-тремя фразами, дружелюбным прищуром как бы вновь расположил, согрел, настроил меня.
***
Я взял папиросу. Звягин опять запустил руку в карман, и… в его крепких пальцах с блестящими, коротко стриженными, видимо твёрдыми, ногтями я увидел зажигалку Панфилова. Так вот кому Панфилов её подарил! Как он сказал? «Преподнёс со значением одному человеку…» Вот кто этот «один человек!» Звягин подержал зажигалку меж тёплыми ладонями. Знал ли он, с каким значением Панфилов подарил ему эту вещицу? В светлых глазах Звягина, под которыми, как и прежде, набухли небольшие отеки, промелькнула ироническая искорка. Черт возьми, возможно, ему было известно, что Панфилов хотел подарить её и мне. И тоже со значением! Не обмолвившись про это ни словечком, мы лишь обменялись взглядами.
